class="p1">И, вытерев свой грязный ботинок о пиджак Виктора, мужчина удалился за своим товарищем.

С этого дня Виолетта попала из огня да в полымя. Она волею судьбы очутилась на крючке у самого Матёрого, который крышевал всю сеть привокзальных лохотронов и много ещё чего. Этот крепко сбитый мужчина, на вид весьма привлекательный и располагающий, на деле был жесток и бескомпромиссен. Он не церемонился ни с кем. Все, кто попадал в его сети, выбраться могли только двумя путями: либо сбежав туда, где их вряд ли найдут, либо сбежав, только уже вперёд ногами. В силу этих обстоятельств любое дело у Матёрого процветало и приносило баснословную прибыль.

Несмотря на относительно небольшой ущерб от побоев, Матёрый всё же поместил Виолетту в больничную палату и обеспечил ей соответствующий уход и лечение. Виолетта рвалась домой к дочке, но её продолжали держать до полного выздоровления, заверив, что с дочкой всё в порядке.

Глава 7

Итак, Алексей по уши влюбился в свою бывшую одноклассницу, Людочку Проценко. На следующий же день, узнав у Серёги Пискунова, где работает Людмила, он предстал перед ней с огромным букетом роз. Людмила вышла из рабочего кабинета, увидела Алексея и, тяжело вздохнув и покачав головой, произнесла:

— Лёша, ты неисправимый хулиган.

— О, прекрасная принцесса! Прости несчастного принца, — преклонил колено Алексей и протянул розы.

— Хватит дурачиться, — отрезала Людмила и отошла к окну. — Посмотри — кругом люди. Кроме того, я замужняя женщина. Тебе мало той сцены, что ты устроил у меня дома, так ещё и на работе надо? Чего припёрся?

Алексей положил букет на подоконник и очень серьёзно произнёс:

— А что я могу сделать, если полюбил тебя? А если что не так, то прости, пожалуйста, Людочка.

— Полюбил — разлюбил. Как у вас, мужиков, всё просто. Вспыхнете — погаснете. Вот и Сашка так же клялся в вечной любви. И где он сейчас?

Людмила продолжала ещё что-то говорить, а Алексей откровенно любовался её красивым профилем, проклиная себя в который раз, что в своё время прошляпил такую прекрасную женщину. Людмила поправила золотистую прядь волос и повернулась боком. Всё так же любуясь её красивыми чертами лица, Алексей неожиданно заметил припудренный кровоподтёк у виска. Приглядевшись, он также обратил внимание на припудренные оранжевые пятнышки на шее и под подбородком. Нетрудно было догадаться о их происхождении.

Оборвав её на полуслове, Алексей полушёпотом произнёс:

— Людочка, он тебя побил?! Прости меня, прости. А вот его я прощать не собираюсь. Негодяй! И ты ещё живёшь с таким извергом? Я сегодня же пойду и разберусь с твоим так называемым мужем.

— Хватит! — резко перебила Людмила. — Какое тебе дело до того, кто меня побил, и какое ты имеешь право вмешиваться в мою жизнь? Забирай свой веник и проваливай отсюда! Как-нибудь сама разберусь в своей судьбе.

И она, резко развернувшись, вошла в кабинет. Алексей понял, что в очередной раз перегнул палку. Но отступать он не собирался. На фронте возникшей любви он понёс очередное поражение, и надо было предпринимать что-то кардинальное.

Но, как ни странно, кардинальное действие предприняла Людмила. Утром следующего дня она позвонила по телефону на квартиру сестры, где Алексей проживал, и назначила ему встречу возле их школы, примыкающей к городскому парку. Ровно в семь вечера Алексей был в назначенном месте и вновь наперевес с букетом цветов, только уже полевых.

— А розы я поставила у себя на рабочем месте, — улыбаясь, произнесла Людмила, взяв букет.

Алексей был на седьмом небе, вновь созерцая вожделенный предмет своей безоглядной любви. Тем не менее он интуитивно чувствовал, что разговор будет не из простых, возможно, даже последним. Поскольку, скорее всего, его возлюбленная даст ему отставку в корректной и тактичной форме, чтобы впредь он не досаждал и не мешал ей жить так, как она хочет. Но, к счастью, его опасения не сбылись. Людмила ни словом не обмолвилась о вчерашнем его визите.

Вечер был чудный, они беззаботно прогуливались по аллее парка, болтая невесть о чём, хотя каждый из них чувствовал, что назревает серьёзный разговор, который никто не хотел начинать первым. Алексей держал паузу, потому что имел горький опыт, когда за свою неуёмную откровенность и поспешность не раз был выставлен вон. И вскоре был вознаграждён за своё терпение. Людмила сама начала разговор на известную тему, но как-то издалека и не столь откровенно, как Алексей.

— Знаешь, Лёша, я жалею своего мужа, потому что он болен эпилепсией и порой очень страдает, но после того, как он позавчера избил меня, приревновав к тебе, я зареклась, что это в последний раз. Александр, как всегда, валялся в ногах, плакал и заверял, что впредь это не повторится. Но в этот раз я была непреклонна и на время переселилась к своей подруге, Татьяне. И самое главное — он понял серьёзность моих намерений.

Алексей молчал. Людмила взяла его под локоть и продолжила:

— Ты, Лёша, наверное, думаешь, зачем я всё это рассказываю, ты же не святой отец, чтобы выслушивать чужие разборки и давать ценные советы? Пойми меня правильно: я устала в своём одиночестве, и мне нужна хоть небольшая отдушина. Только не пойми меня превратно. Просто у меня нет друзей, кто бы мог понять меня и хоть немножко разделить мою непростую участь. Твой любовный пыл скоро испарится, ты уедешь к себе, и это правильно. Вот почему я сейчас изливаю тебе свою душу как бывшему школьному товарищу, который для меня совсем не чужой. Надеюсь, и в следующие дни, до твоего отъезда, ты не откажешься составить мне компанию для таких вот прогулок. Но не более того, — строго закончила Людмила свой монолог, а затем, вздохнув, произнесла: — Если тебя что-то не устраивает, можешь быть свободен хоть сейчас.

Алексей понял, что в предстоящих встречах ему действительно отводилась роль святого отца-утешителя, тем не менее он не спешил с выводами.

— Всё это замечательно, насчёт прогулок, и ты во мне можешь не сомневаться, однако как отнесётся к этому твой муж? Потому что я боюсь не за себя, а прежде всего за тебя, Людочка.

— Во-первых, я предупредила его, что уйду навсегда, если хоть один волосок упадёт с моей головы. Во-вторых, его две недели не будет дома, поскольку он заядлый охотник и уехал с друзьями на открывшийся сезон.

Алексей про себя подумал:

«И, встречаясь со мной, ты хочешь проверить его на вшивость по ревности. Ничего себе перспективка! Ох уж эти женщины». Но он отогнал эту мысль прочь,